Архимандрит Рафаил (Карелин)
Источник: Сайт Архимандрита Рафаила (Карелина)
Через некоторое время юноша снова пришел в храм и попросил духовника побеседовать с ним. Когда они встретились, юноша начал разговор: «Меня все время мучает чувство, что я чужой в храме, как будто от одного берега отплыл, а к другому не приплыл, от одного отказался, а другое не нашел. Я не могу принять дух этого мира, жить по его правилам и обычаям, не могу приказать себе: «поступай как все». Хотя я подаюсь страстям и соблазну, но сразу же ощущаю их пустоту. Мир оказался чуждым мне, а я непригодным для него. Но беда в том, что я не могу найти себя в храме, у меня нет духовных друзей, я чувствую, что христианство – это моя жизнь и, в тоже время, сосущее сердце одиночество не покидает меня. Только во время богослужения я испытываю некое утешение, а потом снова холод одиночества пронизывает меня».
Духовник ответил:
– Пересмотрите свое отношение к людям; начните с тех, кто рядом с вами. Церковь – это единство, а вы не чувствуете его, вы обособили себя и внутренне замкнулись в себе. Церковь, в целом, и каждая храмовая община, как частица Церкви, имеет свою структуру. Вы не вписались в эту структуру, даже больше, вы внутренне отвергаете ее. Вы как бы застыли в своем глухом протесте. Мне кажется, что у вас не духовные, а только внешние формальные отношения со своим настоятелем. Вы обижены на то, что он не оказывает вам внимания, которое вы, по вашему мнению, заслуживаете, и не ходатайствует перед Епископом о вашем рукоположении. Вы решили, что несправедливо забыты, покинуты, оставлены, отвергнуты. Вам кажется, что лежите в одинокой, заросшей бурьяном могиле, которую топчут люди и скоты, не замечая ее. Вы во всем вините других, но не видите вашего состояния. Вы не любите и поэтому не получаете ответной любви.
Юноша согласился и добавил:
– Настоятель не находит в своем сердце даже несколько добрых слов для меня, а Епископ, когда в престольные праздники подхожу к нему на благословение, смотрит на меня как на пустое место или на тень человека. Однажды, когда я подошел под его благословение, он отвернулся, как будто не заметил меня и стал о чем-то разговаривать со своим иподиаконом. Епископ уже несколько лет не прощает меня за то, что я не послушал его. А настоятель, возможно, опасается, что, получив священство, я могу занять его место. За что же мне их любить?
Духовник ответил:
– Прежде всего, за то, что один из них епископ, а другой – настоятель. Вы недоумеваете, почему надо любить Архиерея. Отвечу вам. Потому что Епископ является символом Христа, а почитание символа относится к Символизируемому (Богу); любовь к Символизируемому также должна проявляться в почитании символа, а если символ живая личность, то в любви к ней. Поэтому, если любите Бога, то в сердце у вас будет любовь к Архиерею и благоговение перед его саном; через него Христос действует в Своей Церкви. И в миру, почитание или неуважение посла, каким бы он ни был, относится к правителю, которого он представляет. Без Епископа и священства не существует самой Церкви. Вы воцерковлены через веру, но веру, на мой взгляд, рассудочную, поверхностную и холодную; вам предстоит воцерковиться еще через сердце – любовь, в которую преображается вера.
В глубине души вы считаете, что Епископ сам по себе, а вы сами по себе. Вы понимаете свою зависимость от него только внешне – даст сан или нет, в какой приход пошлет и т.д., а вы должны чувствовать внутреннюю зависимость и единство с ним – как лист с ветвью, на которой он держится, или ручеек с рекой, откуда он берет свое начало. Вы не задумывались, почему во время богослужения так часто поминается правящий Архиерей? Это не только церковная традиция, вроде церемониала, где подчеркивается высота архиерейского сана, а гораздо более глубокое, сокровенное и жизненно необходимое – это сознание Церкви о тяжести архиерейского креста, невидимого, но более тяжелого, чем царский крест. Скажите, положа руку на сердце: кроме положенных богослужебных уставных молитв, вы сами молитесь об Архиерее? Если бы вы молились за него, то полюбили бы его, а душа Архипастыря почувствовала бы это, и он увидел в вас свое духовное чадо, а не, как вы выразились, «пустое место». Когда вы подходите под благословение к Епископу, то осознаете ли, что благословение – это луч света, идущий с неба на землю, что это благословение Самого Христа, Который дарует вам благодать не за заслуги и личное достоинство Архипастыря, а за его сан?
Благословение – это незримый свет Фавора, который проникает в сердце, озаряет душу, отгоняет темную силу, как пение псалмов Давида отгоняло демонов от Саула. Я думаю, что при виде Епископа у вас возникают другие мысли: почему он не интересуется вашей жизнью, никогда не похвалил за труды и не обещал скорого рукоположения. Вы подходите под благословение, будто отдаете долг вежливости и совершаете служебный ритуал. Помните, что в это время состояние вашего сердца передается Архиерею, хотя бы вы старались скрыть это. Он подсознательно чувствует ваш негатив к себе и, даже не понимая почему, хочет поскорее отделаться от вас, не вступая ни в какие разговоры. То, что мы имеем в своей душе, – расположение или неприязнь, которое питаем к разным людям, – каким-то непонятным для нас образом сообщается им, даже на расстоянии, как будто происходит эманация того, что накопилось в сердце, особенно, что переживается в настоящую минуту.
Присмотритесь к себе, на что вы обращаете внимание во время беседы? Только лишь на слова? – далеко не так. Вы стремитесь вникнуть в чувство, с каким произнесены эти слова, уловить интонацию голоса, который говорит об искренности или фальши, и стараетесь прочитать подтекст речи. В тонах и звучаниях голоса вы определяете отношение человека к себе. Поэтому одно и то же слово, в зависимости от внутреннего состояния человека, несет в себе различное эмоциональное содержание. Но в общении людей есть еще более неуловимое – это передача своего отношения без слова, это как бы невидимые сигналы, исходящие от сердца даже на расстоянии, подобные сигналам, которые посылает и получает локатор. Вы хотите, чтобы изменилось отношение к вам, стала иной обстановка, в которой вы находитесь, однако она не изменяется, потому что вы остаетесь таким, каким были. Попробуйте сначала изменить себя. Начните с головы и окончите сердцем, и вы увидите, каким чудесным образом станет меняться все вокруг, даже без особых внешних усилий с вашей стороны.
Юноша сказал:
– Если можно, объясните подробнее, с чего мне надо начинать и как изменяться?
Вы допустили ошибку – отказавшись от священства, а теперь делаете вторую ошибку – ропщете на Бога, что не дают вам священство. В уставе Афонского Иверского монастыря есть правило: не давать священство тому, кто домогается его. Я подозреваю, что вы в глубине души стремитесь не только к иерейскому, но архиерейскому сану, забыв о трудностях этого служения. Начните с того, чтобы быть во внутреннем послушании к своему настоятелю и Епископу и терпеливо ждите исполнения воли Божией на вас. За послушанием последует смирение, за смирением – победа над страстями, а затем любовь, которая преображает душу и жизнь человека.
Юноша сказал:
– Я подумаю над этим и постараюсь с вашей помощью исполнить. Вы говорили о невидимой тяжести архиерейского креста. Объясните мне, что это значит?
– Если мы обратимся к житиям святых, то мы увидим, что ни один из них не искал священнического и, тем более, архиерейского сана, а если принимал хиротонию, то, как тяжелое послушание. Земная Церковь – воинствующая Церковь, она находится в состоянии войны с адом, Церковь Христа борется с церковью сатаны. В этой борьбе нет ни отдыха, ни перемирия. Святые отцы сравнивали христиан с войском, а иерархи являются стратегами (военачальниками) этого войска – на них обрушиваются главные удары сатаны и падших ангелов.
Духовник продолжал:
– На заре мироздания произошло падение части ангелов. Тогда Господь создал человека, чтобы место падших ангелов заняли. Ангелы пали с небес в недра земли, а святые восходят от земли к небесам. Безтелесные духи променяли небо на преисподнюю; человек, сотворенный из персти и праха, наследует место ангелов, их честь и достоинство. Демоны ненавидят Бога. Эта ненависть представляет собой суть их существования. Даже своим падением они бросают вызов Богу; их злобное утешение в том, что поредели ряды ангелов, оскудел небесный хор, восхваляющий Бога. И тут демоны посрамлены божественным промыслом: люди, сотворенные из земли, наследуют место и престолы падших духов. Каждый святой – это поражение ада. Поэтому демоны ненавидят людей, завидуют им и борются с Богом за каждую человеческую душу.
Падший ангел сильнее человека, поэтому в этой духовной борьбе человек может стать победителем только с помощью благодати Божией. Источником благодати является Церковь, поэтому только в Церкви возможно освящение и спасение. Из всех действий благодати самый высший дар – литургия, где совершается Таинство Причащения, соединение человека с Божеством.
– Я не совсем понял, какая связь между литургией и тяжестью архиерейского креста? – спросил юноша.
Духовник ответил:
– Литургия – это песнь победы над смертью и адом, поражение демона, его бессилие и позор. Литургия – просвещение духовных сумерек на земле и сгущение метафизической темноты и мрака в аду. Для демонов литургия – предчувствие их будущей бесконечной муки, когда земля очистится от греха, освободится от тяжести зла и ад вместе со смертью будет ввергнут в бездну. Поэтому темная сила мстит иерархии и священству за каждую совершенную литургию, за каждое таинство и проповедь о Христе. Иерарх назван отцом и владыкой: отцом потому что, через него душа рождается в бесконечную небесную жизнь; владыкой потому что, ему дана власть прощать и разрешать грехи – ключи от небесного царства.
Юноша сказал:
– Вы говорите, что иерарх – живой символ Христа, а я не могу закрыть глаза на то, что наш епископ не во всем поступает как Христос.
Духовник ответил:
– Если бы символ не отличался от того, кого он символизирует, то был бы уже не символом, а его двойником, а двойника у Христа нет и не будет. Символ – это знак, посредник, звено, связь с тем, кого или что он означает, а вовсе не отождествление. Через символ душа человека входит в поле общения с Христом, независимо от греховных немощей иерарха. В литургии высшая реалия – это благодать и присутствие Христа в Святых Дарах. Сама благодать имеет различные степени, как свет – разную яркость и интенсивность. Видеть Бога таким, какой Он есть не могут даже высшие из ангельских чинов; в каждом богослужении Бог нисходит к нам, является в образе доступном нам, чтобы возвысить и уподобить Себе. Литургия – это поражение демонов. Представьте, как падшие ангелы должны ненавидеть Церковь Христову и ее служителей за свое каждодневное поражение, за то, что людям дано то, что ангелы имели и потеряли, и тем, кто пребывал на небесах небес, осталось как наследие их отступничества – мрачное подземелье, духовный мрак и жизнь, как переживание своей смерти и отречения. Как эта сила должна бороться со священнослужителями, каким испытаниям подвергать их! Мы видим ошибки своих духовных отцов, но не видим той борьбы и тех внутренних страданий, которые испытывают они. Апостол Павел говорит, что те, кто сделали доброе дело, должны ждать искушения, то есть мести демона. Представьте, как же демон должен мстить священнослужителям, когда они вырывают души людей из его когтей, будто добычу – из зубов льва! Теперь скажите, молитесь ли вы за Иерарха и священнослужителей, помогаете ли вы им своей молитвой в этом невидимом духовном бою?
Юноша ответил:
– Признаюсь, что отдельно я не молюсь за них, а только тогда, когда их имена упоминаются во время богослужения.
Далее юноша спросил:
– Значит, святые, которые отказывались от рукоположения – избегали трудностей и той самоотдачи людям, которую требует священный сан? А ведь святость неразлучна от любви и самопожертвования и больше всего проявляется через подвиг любви и служение людям. Значит, те, кто не желал быть рукоположенными, в какой-то степени проявляли свое малодушие и хотели спрятаться за спинами других во время духовного боя Церкви с сатаной? Ведь, святость – это подражание Христу Спасителю и неразрывна с понятием жертвы. Вы говорили, что я поступил неправильно – не послушав духовника. Как же понять это видимое противоречие?
Духовник ответил:
– Существует два вида иерархии: церковная и духовная. На небесах есть еще третья, самая древняя – это ангельская иерархия, но о ней мы не будем говорить. Церковной иерархии дается служебная благодать через рукоположение, ведущее начало от апостолов. Человек через хиротонию получает право служить литургию, исполнять таинства, прощать и разрешать грехи. Эта благодать не зависит от его личных достоинств, но если к ней прибавляется еще личный подвиг человека, то она действует с большей силой, как поток воды – в расчищенном от гальки и тины русле.
Но есть еще другая иерархия – это степень благодати, которую приобрел и стяжал человек посредством борьбы со страстями и особенно молитвы. Это – благодать аскезы. Здесь нет видимых знаков отличия, но они проявляются уже при земной жизни подвижника, особенно через его духовную мудрость и исполнение его молитв. Чаще всего отказываются от сана те, кто хочет вести уединенную подвижническую жизнь. Они вступают в тяжелую борьбу с демоническими силами и испытывают особые искушения и скорби на своем духовном пути. Эта борьба внутренняя, невидимая для мира, для которой необходимо постоянное напряжение воли, пребывание в молитве, бдение над своим сердцем и смирение. Такие люди являются светом для мира. Ради них Господь продлевает само существование земли и отводит от нас бедствия, заслуженные грехами человечества. Эти люди – свет для мира и их молитва является священнодействием, поэтому их особенно ненавидят демоны.
Некоторые из подвижников уклонялись от священного сана именно потому, что священный сан сопряжен с духовной властью над людьми, с тем, что называют отцовством, а они хотели быть рабами рабов. Уклоняясь от священного сана, уединяясь от мира, они не разлучались своей любовью от людей, только она проявлялась в молитве за мир и обучении людей духовному деланию. Эта любовь может проявляться без слов: как от горящей свечи безмолвно зажигаются другие свечи, так соприкосновение с подвижником, стяжавшим благодать, невидимым светом озаряет души людей и в духовном плане является знаменательным событием в их жизни. А для многих только встреча с таким подвижником и несколько слов, услышанных от него, становятся призывом, который слышит душа, и началом новой жизни. Конечно, может быть соединение священного сана и подвижничества, но это особый подвиг, который под силу немногим.
Юноша спросил:
– А если человек из-за собственных грехов боится принять священнический сан, то, как он должен поступить?
– Человек плохой судья для самого себя; в таком положении он не может быть объективным – ответил духовник. Более правильным и смиренным будет предоставить свои грехи на усмотрении законного судьи, а для Церкви таким судьей является Архиерей. Только человек должен чистосердечно открыть свои грехи и ждать решения. Никто не достоин священства, оно дается по божественному снисхождению. Святой Иоанн Златоуст пишет, что священство выше даже ангельского достоинства.
Юноша сказал:
– Я огорчен на Епископа не только за то, что он игнорирует меня, но еще потому что, он рукополагает других, менее подготовленных, чем я. Теперь вы уверяете, что я должен полюбить этого Епископа и считаете, что тогда все изменится к лучшему. Я постараюсь исполнить ваш совет, а вы помолитесь, чтобы это было так. А теперь благодарю вас за беседу и, если позволите, то буду сообщать вам о дальнейших событиях.
Духовник ответил:
– Пересмотрите свое отношение к людям; начните с тех, кто рядом с вами. Церковь – это единство, а вы не чувствуете его, вы обособили себя и внутренне замкнулись в себе. Церковь, в целом, и каждая храмовая община, как частица Церкви, имеет свою структуру. Вы не вписались в эту структуру, даже больше, вы внутренне отвергаете ее. Вы как бы застыли в своем глухом протесте. Мне кажется, что у вас не духовные, а только внешние формальные отношения со своим настоятелем. Вы обижены на то, что он не оказывает вам внимания, которое вы, по вашему мнению, заслуживаете, и не ходатайствует перед Епископом о вашем рукоположении. Вы решили, что несправедливо забыты, покинуты, оставлены, отвергнуты. Вам кажется, что лежите в одинокой, заросшей бурьяном могиле, которую топчут люди и скоты, не замечая ее. Вы во всем вините других, но не видите вашего состояния. Вы не любите и поэтому не получаете ответной любви.
Юноша согласился и добавил:
– Настоятель не находит в своем сердце даже несколько добрых слов для меня, а Епископ, когда в престольные праздники подхожу к нему на благословение, смотрит на меня как на пустое место или на тень человека. Однажды, когда я подошел под его благословение, он отвернулся, как будто не заметил меня и стал о чем-то разговаривать со своим иподиаконом. Епископ уже несколько лет не прощает меня за то, что я не послушал его. А настоятель, возможно, опасается, что, получив священство, я могу занять его место. За что же мне их любить?
Духовник ответил:
– Прежде всего, за то, что один из них епископ, а другой – настоятель. Вы недоумеваете, почему надо любить Архиерея. Отвечу вам. Потому что Епископ является символом Христа, а почитание символа относится к Символизируемому (Богу); любовь к Символизируемому также должна проявляться в почитании символа, а если символ живая личность, то в любви к ней. Поэтому, если любите Бога, то в сердце у вас будет любовь к Архиерею и благоговение перед его саном; через него Христос действует в Своей Церкви. И в миру, почитание или неуважение посла, каким бы он ни был, относится к правителю, которого он представляет. Без Епископа и священства не существует самой Церкви. Вы воцерковлены через веру, но веру, на мой взгляд, рассудочную, поверхностную и холодную; вам предстоит воцерковиться еще через сердце – любовь, в которую преображается вера.
В глубине души вы считаете, что Епископ сам по себе, а вы сами по себе. Вы понимаете свою зависимость от него только внешне – даст сан или нет, в какой приход пошлет и т.д., а вы должны чувствовать внутреннюю зависимость и единство с ним – как лист с ветвью, на которой он держится, или ручеек с рекой, откуда он берет свое начало. Вы не задумывались, почему во время богослужения так часто поминается правящий Архиерей? Это не только церковная традиция, вроде церемониала, где подчеркивается высота архиерейского сана, а гораздо более глубокое, сокровенное и жизненно необходимое – это сознание Церкви о тяжести архиерейского креста, невидимого, но более тяжелого, чем царский крест. Скажите, положа руку на сердце: кроме положенных богослужебных уставных молитв, вы сами молитесь об Архиерее? Если бы вы молились за него, то полюбили бы его, а душа Архипастыря почувствовала бы это, и он увидел в вас свое духовное чадо, а не, как вы выразились, «пустое место». Когда вы подходите под благословение к Епископу, то осознаете ли, что благословение – это луч света, идущий с неба на землю, что это благословение Самого Христа, Который дарует вам благодать не за заслуги и личное достоинство Архипастыря, а за его сан?
Благословение – это незримый свет Фавора, который проникает в сердце, озаряет душу, отгоняет темную силу, как пение псалмов Давида отгоняло демонов от Саула. Я думаю, что при виде Епископа у вас возникают другие мысли: почему он не интересуется вашей жизнью, никогда не похвалил за труды и не обещал скорого рукоположения. Вы подходите под благословение, будто отдаете долг вежливости и совершаете служебный ритуал. Помните, что в это время состояние вашего сердца передается Архиерею, хотя бы вы старались скрыть это. Он подсознательно чувствует ваш негатив к себе и, даже не понимая почему, хочет поскорее отделаться от вас, не вступая ни в какие разговоры. То, что мы имеем в своей душе, – расположение или неприязнь, которое питаем к разным людям, – каким-то непонятным для нас образом сообщается им, даже на расстоянии, как будто происходит эманация того, что накопилось в сердце, особенно, что переживается в настоящую минуту.
Присмотритесь к себе, на что вы обращаете внимание во время беседы? Только лишь на слова? – далеко не так. Вы стремитесь вникнуть в чувство, с каким произнесены эти слова, уловить интонацию голоса, который говорит об искренности или фальши, и стараетесь прочитать подтекст речи. В тонах и звучаниях голоса вы определяете отношение человека к себе. Поэтому одно и то же слово, в зависимости от внутреннего состояния человека, несет в себе различное эмоциональное содержание. Но в общении людей есть еще более неуловимое – это передача своего отношения без слова, это как бы невидимые сигналы, исходящие от сердца даже на расстоянии, подобные сигналам, которые посылает и получает локатор. Вы хотите, чтобы изменилось отношение к вам, стала иной обстановка, в которой вы находитесь, однако она не изменяется, потому что вы остаетесь таким, каким были. Попробуйте сначала изменить себя. Начните с головы и окончите сердцем, и вы увидите, каким чудесным образом станет меняться все вокруг, даже без особых внешних усилий с вашей стороны.
Юноша сказал:
– Если можно, объясните подробнее, с чего мне надо начинать и как изменяться?
Вы допустили ошибку – отказавшись от священства, а теперь делаете вторую ошибку – ропщете на Бога, что не дают вам священство. В уставе Афонского Иверского монастыря есть правило: не давать священство тому, кто домогается его. Я подозреваю, что вы в глубине души стремитесь не только к иерейскому, но архиерейскому сану, забыв о трудностях этого служения. Начните с того, чтобы быть во внутреннем послушании к своему настоятелю и Епископу и терпеливо ждите исполнения воли Божией на вас. За послушанием последует смирение, за смирением – победа над страстями, а затем любовь, которая преображает душу и жизнь человека.
Юноша сказал:
– Я подумаю над этим и постараюсь с вашей помощью исполнить. Вы говорили о невидимой тяжести архиерейского креста. Объясните мне, что это значит?
– Если мы обратимся к житиям святых, то мы увидим, что ни один из них не искал священнического и, тем более, архиерейского сана, а если принимал хиротонию, то, как тяжелое послушание. Земная Церковь – воинствующая Церковь, она находится в состоянии войны с адом, Церковь Христа борется с церковью сатаны. В этой борьбе нет ни отдыха, ни перемирия. Святые отцы сравнивали христиан с войском, а иерархи являются стратегами (военачальниками) этого войска – на них обрушиваются главные удары сатаны и падших ангелов.
Духовник продолжал:
– На заре мироздания произошло падение части ангелов. Тогда Господь создал человека, чтобы место падших ангелов заняли. Ангелы пали с небес в недра земли, а святые восходят от земли к небесам. Безтелесные духи променяли небо на преисподнюю; человек, сотворенный из персти и праха, наследует место ангелов, их честь и достоинство. Демоны ненавидят Бога. Эта ненависть представляет собой суть их существования. Даже своим падением они бросают вызов Богу; их злобное утешение в том, что поредели ряды ангелов, оскудел небесный хор, восхваляющий Бога. И тут демоны посрамлены божественным промыслом: люди, сотворенные из земли, наследуют место и престолы падших духов. Каждый святой – это поражение ада. Поэтому демоны ненавидят людей, завидуют им и борются с Богом за каждую человеческую душу.
Падший ангел сильнее человека, поэтому в этой духовной борьбе человек может стать победителем только с помощью благодати Божией. Источником благодати является Церковь, поэтому только в Церкви возможно освящение и спасение. Из всех действий благодати самый высший дар – литургия, где совершается Таинство Причащения, соединение человека с Божеством.
– Я не совсем понял, какая связь между литургией и тяжестью архиерейского креста? – спросил юноша.
Духовник ответил:
– Литургия – это песнь победы над смертью и адом, поражение демона, его бессилие и позор. Литургия – просвещение духовных сумерек на земле и сгущение метафизической темноты и мрака в аду. Для демонов литургия – предчувствие их будущей бесконечной муки, когда земля очистится от греха, освободится от тяжести зла и ад вместе со смертью будет ввергнут в бездну. Поэтому темная сила мстит иерархии и священству за каждую совершенную литургию, за каждое таинство и проповедь о Христе. Иерарх назван отцом и владыкой: отцом потому что, через него душа рождается в бесконечную небесную жизнь; владыкой потому что, ему дана власть прощать и разрешать грехи – ключи от небесного царства.
Юноша сказал:
– Вы говорите, что иерарх – живой символ Христа, а я не могу закрыть глаза на то, что наш епископ не во всем поступает как Христос.
Духовник ответил:
– Если бы символ не отличался от того, кого он символизирует, то был бы уже не символом, а его двойником, а двойника у Христа нет и не будет. Символ – это знак, посредник, звено, связь с тем, кого или что он означает, а вовсе не отождествление. Через символ душа человека входит в поле общения с Христом, независимо от греховных немощей иерарха. В литургии высшая реалия – это благодать и присутствие Христа в Святых Дарах. Сама благодать имеет различные степени, как свет – разную яркость и интенсивность. Видеть Бога таким, какой Он есть не могут даже высшие из ангельских чинов; в каждом богослужении Бог нисходит к нам, является в образе доступном нам, чтобы возвысить и уподобить Себе. Литургия – это поражение демонов. Представьте, как падшие ангелы должны ненавидеть Церковь Христову и ее служителей за свое каждодневное поражение, за то, что людям дано то, что ангелы имели и потеряли, и тем, кто пребывал на небесах небес, осталось как наследие их отступничества – мрачное подземелье, духовный мрак и жизнь, как переживание своей смерти и отречения. Как эта сила должна бороться со священнослужителями, каким испытаниям подвергать их! Мы видим ошибки своих духовных отцов, но не видим той борьбы и тех внутренних страданий, которые испытывают они. Апостол Павел говорит, что те, кто сделали доброе дело, должны ждать искушения, то есть мести демона. Представьте, как же демон должен мстить священнослужителям, когда они вырывают души людей из его когтей, будто добычу – из зубов льва! Теперь скажите, молитесь ли вы за Иерарха и священнослужителей, помогаете ли вы им своей молитвой в этом невидимом духовном бою?
Юноша ответил:
– Признаюсь, что отдельно я не молюсь за них, а только тогда, когда их имена упоминаются во время богослужения.
Далее юноша спросил:
– Значит, святые, которые отказывались от рукоположения – избегали трудностей и той самоотдачи людям, которую требует священный сан? А ведь святость неразлучна от любви и самопожертвования и больше всего проявляется через подвиг любви и служение людям. Значит, те, кто не желал быть рукоположенными, в какой-то степени проявляли свое малодушие и хотели спрятаться за спинами других во время духовного боя Церкви с сатаной? Ведь, святость – это подражание Христу Спасителю и неразрывна с понятием жертвы. Вы говорили, что я поступил неправильно – не послушав духовника. Как же понять это видимое противоречие?
Духовник ответил:
– Существует два вида иерархии: церковная и духовная. На небесах есть еще третья, самая древняя – это ангельская иерархия, но о ней мы не будем говорить. Церковной иерархии дается служебная благодать через рукоположение, ведущее начало от апостолов. Человек через хиротонию получает право служить литургию, исполнять таинства, прощать и разрешать грехи. Эта благодать не зависит от его личных достоинств, но если к ней прибавляется еще личный подвиг человека, то она действует с большей силой, как поток воды – в расчищенном от гальки и тины русле.
Но есть еще другая иерархия – это степень благодати, которую приобрел и стяжал человек посредством борьбы со страстями и особенно молитвы. Это – благодать аскезы. Здесь нет видимых знаков отличия, но они проявляются уже при земной жизни подвижника, особенно через его духовную мудрость и исполнение его молитв. Чаще всего отказываются от сана те, кто хочет вести уединенную подвижническую жизнь. Они вступают в тяжелую борьбу с демоническими силами и испытывают особые искушения и скорби на своем духовном пути. Эта борьба внутренняя, невидимая для мира, для которой необходимо постоянное напряжение воли, пребывание в молитве, бдение над своим сердцем и смирение. Такие люди являются светом для мира. Ради них Господь продлевает само существование земли и отводит от нас бедствия, заслуженные грехами человечества. Эти люди – свет для мира и их молитва является священнодействием, поэтому их особенно ненавидят демоны.
Некоторые из подвижников уклонялись от священного сана именно потому, что священный сан сопряжен с духовной властью над людьми, с тем, что называют отцовством, а они хотели быть рабами рабов. Уклоняясь от священного сана, уединяясь от мира, они не разлучались своей любовью от людей, только она проявлялась в молитве за мир и обучении людей духовному деланию. Эта любовь может проявляться без слов: как от горящей свечи безмолвно зажигаются другие свечи, так соприкосновение с подвижником, стяжавшим благодать, невидимым светом озаряет души людей и в духовном плане является знаменательным событием в их жизни. А для многих только встреча с таким подвижником и несколько слов, услышанных от него, становятся призывом, который слышит душа, и началом новой жизни. Конечно, может быть соединение священного сана и подвижничества, но это особый подвиг, который под силу немногим.
Юноша спросил:
– А если человек из-за собственных грехов боится принять священнический сан, то, как он должен поступить?
– Человек плохой судья для самого себя; в таком положении он не может быть объективным – ответил духовник. Более правильным и смиренным будет предоставить свои грехи на усмотрении законного судьи, а для Церкви таким судьей является Архиерей. Только человек должен чистосердечно открыть свои грехи и ждать решения. Никто не достоин священства, оно дается по божественному снисхождению. Святой Иоанн Златоуст пишет, что священство выше даже ангельского достоинства.
Юноша сказал:
– Я огорчен на Епископа не только за то, что он игнорирует меня, но еще потому что, он рукополагает других, менее подготовленных, чем я. Теперь вы уверяете, что я должен полюбить этого Епископа и считаете, что тогда все изменится к лучшему. Я постараюсь исполнить ваш совет, а вы помолитесь, чтобы это было так. А теперь благодарю вас за беседу и, если позволите, то буду сообщать вам о дальнейших событиях.
